Больничный быт начался у меня с реанимации. Я потерял там счёт дням. В отделении интенсивной терапии всегда горит свет, всегда работает персонал, там тяжело наблюдать за окнами, потому время там идёт по-особенному. Я был единственным в сознании в том отделении, потому внимание со стороны персонала мне было обеспечено по полной. Общались много. Было интересно, чем кто болеет. Например, пожилой мужчина с шизофренией, выпавший с четвёртого этажа. Весело, в общем.
Ко мне периодически приходили доктора из отделения травматологии, которые ждали, пока меня стабилизируют, чтобы забрать из реанимации. Интересовались состоянием. Через два дня таки забрали.
Самое сложное в больничном быту — ожидание. Я поступил в больницу 30 апреля, однако первую операцию (не считая той, что была сделана при поступлении) мне сделали аж 11 мая. Для операции одного желания и назначения недостаточно. В первую очередь, врачи должны убедиться, что рана с открытого перелома не заражена. Во-вторых, банально анализы. У меня сильно упал гемоглобин (это одна из главных причин, почему меня и направили в реанимацию). Без достаточного его уровня делать оперативное вмешательство невозможно.
Пришлось запастись печенью, гематогеном и терпением. С последним — сложнее всего. Поначалу, когда ты ещё не осознаёшь всё, что с тобой таки произошло, ты чувствуешь себя нормально. Однако потом тебе хочется лезть на стены. Ты осознаёшь, что здесь надолго, что даже после окончания госпитализации тебе придётся жить с кучей ограничений. Осознание собственной беспомощности убивает сильнее всего. И в целом, ты ещё довольно слаб, чтобы чем-либо себя занять, соответственно, эта депрессия занимает всё свободное от сна время.
Сон в больнице — тоже довольно странная штука. Я сплю с 23 до 5. Никак не получается поспать подольше, да и днём хочется не особо. Организм не устаёт, ему не нужно много времени для восстановления. Потому так и получается. Я был бы рад спать дни напролёт, однако, получается всё с точностью до наоборот.
Тяжело, когда твой внутренний настрой на оптимизм разбивается об реальность и возникающие осложнения течения болезни, а так же об вещи, которые по какой-то причине не диагностировали в момент поступления. На правой ноге во время операции нашёлся ещё один перелом, который на рентгене при поступлении видно не было. Понятное дело, ведь женщина рентгенолог больше переживала за то, чтобы я не запачкал ей что-нибудь кровью, чем за качество снимков. Оказалось так же, что я получил удар об бак в момент падения. Образовалась гематома, которая решила открыться и наделать много нехороших дел. Нашли её относительно случайно. Она тоже сильно затормозила ход лечения, госпитализация увеличилась где-то на полторы-две недели только благодаря ей.
Через некоторое время, понятное дело, ты свыкаешься и относишься к этому философски. Однако это тяжело — перебороть в себе такую больничную депрессию. Ты злишься, но толку от этого нет, так как ты беспомощен.